ПРИЛОЖЕНИЕ. Пример экспертного заключения ГЛЭДИС

«При изучении наук примеры полезнее правил».

Исаак Ньютон

ГИЛЬДИЯ ЛИНГВИСТОВ-ЭКСПЕРТОВ ПО ДОКУМЕНТАЦИОННЫМ И ИНФОРМАЦИОННЫМ СПОРАМ Рег. №14127 Главного управления Министерства юстиции РФ по г.Москве от 15.02.2001 г.

129164 МОСКВА а/я 110. Тел. (095) 201-32-42. Факс (095) 201-49-47. E-mail: mivigo@do1.ru. ИНН 7717118908. Internet: www.rusexpert.ru

ПОДПИСКА

Нам, Галяшиной Елене Игоревне, Мамонтову Александру Степановичу, Трофимовой Галине Николаевне, разъяснены права и обязанности эксперта, предусмотренные ст.55 АПК РФ.

Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ предупреждены.

«01» октября 2005 г. Эксперты: Е.И.Галяшина

А.С. Мамонтов Г.Н. Трофимова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ ЭКСПЕРТОВ

№ 23/11-05

г. Москва «4» ноября 2005 г.

Время производства экспертизы:

Экспертиза начата: «01» октября 2005 г. в 10 часов 30 минут.

Экспертиза окончена: «4» ноября 2005 г. в 12 часов 30 минут.

Место производства экспертизы: помещение Общественного объединения «Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС)»: Москва, Зубовский бульвар, д. 4, к. 432.

Сведения об экспертном учреждении: Общественное объединение «Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС)». Свидетельство о регистрации общественного объединения № 14127 от 15 февраля 2001 г., выдано Главным управлением Министерства юстиции Российской Федерации по г. Москве.

Основания производства экспертизы: определение от 10 августа 2005 г. Арбитражного суда г. Москвы в составе председательствующего судьи Л.В. Ласкина (с участием заявителя - Лебедева С.Ю. по доверенности от 09.01 г., Горчаковой Т.В. по доверенности от 28.11.04 г. №11, заинтересованного лица: Бадашкеева М.Т. по доверенности от 21.12.04 №1/6/4-3348; Новикова Н.И. по доверенности от 25.07.05 г. №1/6041 Старостенко Н.В. по доверенности от 18.10.04 г. №1/6/4-1804 по делу № А40-56619/04-146-130 по заявлению ЗАО «Аргументы и факты» к Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовой коммуникаций и охране культурного наследия о признании незаконным предупреждения.

Обстоятельства дела, установленные судом:

(приводятся дословно из определения Арбитражного суда г. Москвы от 10 августа 2005 г. о назначении экспертизы по делу № А40-56619/04-146-130 с сохранением орфографии и пунктуации оригинала)

ЗАО «Аргументы и факты» обратилось в арбитражный суд с заявлением к Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия о признании незаконным предупреждения о недопустимости распространения экстремистских материалов.

Согласно определению Арбитражного суда г. Москвы от 09.03.05 г. проведена лингвистическая экспертиза, подготовлено заключение ГУ - Российский федеральный центр судебной экспертизы при МЮ РФ от 20.06.05 № 1180/24 по вопросам:

имеется ли в интервью М.Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», опубликованной в газете «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г. «информация, оправдывающая необходимость осуществления экстремисткой деятельности»;

содержатся ли в тексте интервью М.Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», экстремистские материалы.

В связи с возникновением вопросов относительно обоснованности заключения экспертов в целях правильного разрешения спора арбитражный суд первой инстанции считает необходимым проведение по делу повторной комиссионной экспертизы в соответствии с ч.2 ст. 87 АПК РФ».

Назначенная согласно определению Арбитражного суда г. Москвы от 10 августа 2005 г. (о назначении экспертизы по делу № А40-56619/04-146-130) комиссия экспертов Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС) в составе:

Галяшиной Елены Игоревны - действительного члена ГЛЭДИС, доктора филологических наук, доктора юридических наук, академика РАЕН, профессора кафедры судебных экспертиз Московской государственной юридической академии (специальность «10.02.21 - Прикладная и математическая лингвистика», стаж экспертной работы 25 лет),

Мамонтова Александра Степановича - действительного члена ГЛЭДИС, доктора филологических наук, члена-корреспондента РАЕН, профессора Государственного института русского языка имени А.С.Пушкина (специальность: «10.02.01 - Русский язык», стаж экспертной работы 13 лет),

Трофимовой Галины Николаевны - действительного члена ГЛЭДИС, доктора филологических наук, профессора Российского университета дружбы народов (специальность: «10.02.01 - Русский язык», стаж экспертной работы 2 года);

произвела повторную комиссионную лингвистическую экспертизу материалов в виде интервью М.Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», опубликованного в газете «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г.

На разрешение повторной комиссионной экспертизы поставлены вопросы: (приводятся дословно из определения Арбитражного суда г. Москвы от 10 августа 2005 г. о назначении экспертизы по делу № А40-56619/04-146-130 с сохранением орфографии и пунктуации оригинала)

имеется ли в интервью М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» в газете «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г. информация, оправдывающая необходимость осуществления экстремистской деятельности;

содержится ли в тексте интервью М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», экстремистские материалы.

На повторную комиссионную лингвистическую экспертизу предоставлены:

копия предупреждения Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия от 13.10.04 г. №24/1-4y3 (л.д. 132, т.1);

копия заявления в арбитражный суд о признании недействительным предупреждения (л.д. 125-126);

копия отзыва и дополнения к отзыву на заявление от 24.01.05 г. №26/6/4363 (л.д. 58-60, 63-67);

- копия экспертного заключения №1180/24 от 20.06.05 г. (л.д.102-112, т.1);

- копия отзыва по результатам исследования доказательств по делу от 18.07.05 г. №266/6-4/5819 и копию платежного поручения №1317 от 05.03.05 г., заверенные оттиском штампа судьи «Копия верна», а также Федеральный закон РФ от 25.07.02 г. №114-ФЗ « О противодействии экстремистской деятельности» и экземпляр газеты «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г. (содержание интервью М. Яндарбиевой «Малика 83 Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», л.д. 113, т .1).

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЧАСТЬ ЗАКЛЮЧЕНИЯ: Осмотр представленных материалов.

Исходя из существа вопросов, поставленных в определении суда о назначении повторной лингвистической экспертизы, в настоящем заключении отражены результаты экспертно-исследовательских работ по анализу представленного материала в виде интервью, проведенных на основе специальных лингвистических познаний в пределах компетенции экспертов-лингвистов.

Ниже приводится полный текст интервью М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г.

Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее»

«МЫ ВЕДЕМ активную работу, чтобы наши граждане вернулись на родину», — заявил на днях глава Совбеза РФ Игорь Иванов, выражая надежду, что вскоре удастся добиться возвращения из Катара двух россиян, обвиненных во взрыве машины бывшего ичкерийского лидера Зелимхана Яндарбиева и приговоренных 30 июня к пожизненному заключению. Сразу после суда появились слухи, что катарский эмир помилует осужденных, но по законам Катара на помилование требуется согласие родственников «пострадавшей стороны».

ВДОВА З. Яндарбиева Малика, после того как интервью с ней изъяли из программы «Намедни», которую впоследствии закрыли, отказывается общаться с прессой. Против ее разговора с корреспондентом «АиФ» были и власти Катара. Уговорить ее на встречу удалось с трудом. В тексте представлены две разные позиции, и мнение М. Яндарбиевой о помиловании россиян вовсе не так позитивно, как нам хотелось бы. Но, что очень важно, вдова не исключает своего возможного согласия. В общем, ситуация непростая. Однако наш читатель сможет сделать свои выводы.

«Я предупреждала «Намедни»

ГОСПОЖА Яндарбиева, как вы отнеслись к приговору катарского суда, который был вынесен 30 июня двум российским гражданам?

Я довольна этим приговором. Катарские спецслужбы раскрыли сложную военную операцию, убийц нашли и наказали. Весь мир увидел, что представляет собой Россия. Взорвали невинного человека, отца семейства, который никому ничего не сделал. А смертной казни для этих людей я не хотела, Зелимхана все равно не вернешь.

Справедлив ли этот приговор? Многие эксперты считают, что ничего не доказано -не был выслушан ни один свидетель защиты, не было никакой экспертизы улик, провели все в рекордно короткие сроки, то есть это был не суд, а судилище.

Это все неправда. Как можно назвать суд быстрым? Он шел четыре месяца.

Согласитесь, есть суды, которые продолжаются и по два года.

Напротив, этот суд был бы еще быстрее, потому что доказательства вины России очевидны, но каждый раз его откладывали по просьбе российской стороны. И как это может быть судилищем, если сразу после взрыва нашли ту самую машину, которую видели у мечети, где взорвали Зелимхана? Ее арендовали работники российского посольства на документы гражданина России, который уже выехал из Катара, Афанасьев его фамилия.

Представители полиции заявили вам, что знают о моем приезде в Катар на интервью: хотя я в Москве об этом никому не сказал. Тем не менее они оказались в курсе того, зачем я сюда прибыл и к кому. Почему раньше, если у Катара такие хорошие спецслужбы, они не узнали о подготовке покушения на вашего мужа?

Ну, видите ли, это, наверное, невозможно было узнать, они же не боги. Если бы простые люди планировали убийство Зелимхана, они бы их наверняка заранее поймали. Но посольские машины не проверяются, и как им было узнать, если все делалось в посольстве России? Поэтому они не смогли это проследить до взрыва.

Как вы отнеслись к тому, что интервью с вами было запрещено на НТВ, а после огласки скандала ведущий Парфенов и вся команда «Намедни» уволены?

Меня это не шокировало. Каждый журналист в России, который старается сказать правду, начиная с Листьева, Холодова, становится жертвой. Когда они меня просили дать интервью, я наотрез отказалась - сказала, все равно им ничего показать не дадут. Да и что я там говорила политического? Просто стихи мужа читала. Но потом я переживала, что люди из «Намедни» потеряли работу, это все-таки их кусок хлеба. Ведь я же предупреждала, что их могут уволить. Но лучше потерять работу, чем совесть.

Звонок в «Норд-Ост»

В ОКТЯБРЕ 2002 года Зелимхану Яндарбиеву звонил Мовсар Бараев, захвативший заложников во время мюзикла «Норд-Ост». Почему он звонил именно ему?

Зелимхан тоже этого не понял. Сначала ему позвонил некто, представившийся Терке-баевым. Муж сказал, что голос ему незнаком. И этот Теркебаев говорит: вот, на тебе номер, срочно звони туда. Я как почувствовала что-то, не надо, говорю, не перезванивай! Зелимхан попытался связаться со знакомыми в Турции, Баку, чтобы выяснить, кто это. Все телефоны молчат. И тогда он набрал тот номер. Трубку взяли, и он сразу узнал, кто говорит, это был Бараев Мовсар. Муж возмутился: что вы там делаете, с какой целью приехали в Москву? Он говорит: наша цель, чтобы войска вывели. Зелимхан ему в ответ: не трогайте заложников, это нам только горем вернется, я к вам немедленно вылетаю. Положил трубку, тут же написал заявление и отвез его в российское посольство Максимову, чтобы ему разрешили вылет в Москву. Там сказали: сейчас выходные, мы потом дадим ответ. А на следующий день в Москве пустили газ, и все погибли. Пусть ФСБ обнародует запись этого разговора, мне нечего скрывать.

- Тут опять может возникнуть вопрос: а зачем тогда Бараев вообще звонил?

- Не знаю, и Зелимхан не знал. Видимо, он всех подряд обзванивал. Лучше уж правда бы обманули, что выводят войска, чтобы люди остались живы, но многим политикам и военным в России эта война выгодна.

- Есть и чеченцы, которым она выгодна. Басаев, например.

- Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю.

А я считаю.

Это ваше дело. Вы мое мнение спросили, я вам честно сказала.

Он взял на себя ответственность за захват заложников на Дубровке. Такие вещи чеченцам популярности в мире и России явно не добавляют.

Я это понимаю и поэтому осуждаю такие действия. Но нас же никто не слышит! Ирак, Палестина - все освещается: по ТВ крутят круглые сутки. Чечню так не показывают. Конечно, ужасно захватывать театры в чужих городах. А что вы посоветуете?

- Я посоветую их не захватывать.

- И я тоже против того, чтобы захватывать! Но, например, в Америке свобода слова хотя бы есть, там показывали по всем телеканалам, как военные издевались над пленными в тюрьме Абу-Грейб, и сейчас этих людей судят. Кого в России за такие вещи осудили?

Буданова.

Прям уж осудили, видела я его холеную морду.

Десять лет тюрьмы дали ему. 85

Ну я посмотрю, как он эти десять лет отсидит еще. Так что делать чеченцам?

Сесть и подумать. Может быть, вообще не следовало пытаться жить отдельно? Разве урусских с чеченцами всегда были такие плохие отношения? Вы попросили привезти букварь для вашей младшей дочери, потому что, даже находясь в Катаре, учите ее русскому языку. Почему вы хотите, чтобы она говорила на нем?

Это странный вопрос. Русский язык прекрасно знал мой муж, и я на нем общаюсь чуть-ли не лучше, чем на родном, так почемуже моя дочь не должна знать его? Она уже говорит немножко, из мультфильмов слова выучила. Да, я хочу, чтобы Чечня была независимым государством, но чем больше языков будет знать моя дочка, тем лучше. Вот в Катаре кроме арабского много людей на английском говорят. Я обожаю Лермонтова, Пушкиным вообще зачитываюсь. Русский язык - это великий язык.

Малика, стоило ли тогда Чечне отделяться? Мы же все равно живем бок о бок, никакими границами нас не разделить. Хотим мы этого или нет - мы рядом.

Стоило. Просто сейчас мы желаем жить по законам, которые дал нам Аллах, как и положено правоверным мусульманам. Почему Россия так этого не хочет? Да, может, мы в сто раз будем большими друзьями для вас, чем другие государства.

Трудный вопрос

ВРЯД ЛИ кто в это поверит. Чечне уже давали возможность быть независимой, когда ушли оттуда. И кончилось тем, что чеченцы вторглись в Дагестан. Масхадов оказался не просто слабым президентом, а вообще никаким.

Я не буду говорить, слабый он, не слабый... Главное, что он тоже сейчас в Чечне находится, а не сбежал. Что же касается Дагестана, то, по-моему, это была специальная провокация, чтобы Чечню заново оккупировать, нас попросту Россия подставила.

Именно из-за таких действий общественное мнение на Западе уже повернулось к тому, чтобы считать чеченцев террористами.

Это Россия так хочет представить себе. Запад просто временно закрыл глаза, им невыгодно пока их открывать. Как станет выгодно - сразу откроют.

К нам в редакцию из Брюсселя передали список лиц, официально признанных террористами странами, входящими в блок НАТО. Там есть и Басаев, и ваш муж.

Вот! О чем я и говорю. Как я могу осудить Басаева, когда по требованию России и ООН, и НАТО объявили моего мужа международным террористом. А за что? Вы скажете, он тоже воевал в Дагестане или взрывал кого?

Трудный для вас и для меня вопрос, но... скажите честно: вы будете воспитывать детей в том ключе, что Россия - это враг?

Нет. Вы меня, конечно, не поймете, но я буду стараться вообще не напоминать о России моим детям. Вычеркну из мыслей и разговоров, я вообще стараюсь не говорить с ними о России после того, что случилось с моим мужем.

Малика, идут разговоры, что эмир Катара своим указом помилует осужденных 30 июня российских граждан. Но при этом, по законам Катара, для этого нужно, чтобы вы подписали бумагу, что согласны с помилованием. Как вы к этому относитесь?

Я пока никак к этому не отношусь, потому что мне еще никто об этом ничего не сказал. Эмиру это все виднее, и если он решит подписать помилование...

...то вы тоже подпишете?

Он меня спросит, тогда и посмотрим... Я уже сказала вам, что не желаю ничьей смерти, поэтому, что будет дальше с осужденными, мне уже не важно. Они лишь исполнители, их-Аллах уже за все наказал.

Следует ли это понимать так, что вы подпишете помилование?

Если эмир обратится ко мне, тогда я над этим подумаю.

Георгий ЗОТОВ, Доха-Москва

Методика исследования

Исследование русскоязычного текста интервью М.Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» проводилось в соответствии с методиками производства логико-грамматического, лингвостилистического, текстологического, лексико-семантического и семантико-синтаксического анализа русскоязычного текста, рекомендованными к практическому использованию решением экспертно-консультативного совета при председателе правления ГЛЭДИС (опубликованы в книгах «Цена слова». 1-3 издание, М., 2001-2002 гг., а также в материалах научно-практического семинара «Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах и информационных спорах». В двух частях. М.: «Галерия», 2002-2003).

Кроме того, учитывались положения, содержащиеся в Методических рекомендациях «Об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды» НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры Российской Федерации (N 2719-19 от 29 июня 1999 г.) в части использования специальных познаний для решения вопросов, относящихся к компетенции экспертов-лингвистов.

Дефиниция понятий «экстремистская деятельность» и «экстремистские материалы», используемых в формулировках вопросов, поставленных в определении суда о назначении повторной лингвистической экспертизы содержится в ст.1 Федерального закона РФ «О противодействии экстремисткой деятельности» №114-ФЗ от 25 июля 2002 г. При этом следует отметить, что под экстремистскими материалами в законе понимаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности. Таким образом, оба вопроса, вынесенные в определении арбитражного суда о назначении повторной комиссионной лингвистической экспертизы, взаимосвязаны и поэтому решались совместно с формулировкой вывода по каждому из них в пределах компетенции экспертов-лингвистов.

Диспозиция ст.1 Федерального закона РФ «О противодействии экстремистской деятельности» №114-ФЗ от 25 июля 2002 г. включает понятие «экстремистская деятельности («экстремизм»), определяя его описательно через перечисление разновидностей таковой, включая как собственно террористическую деятельность, так и ее пропаганду. Объективная сторона действий, предусмотренных данной статьей, направлена на оправдание или обоснование экстремизма, что российским законодательством запрещено.

В объективную сторону правонарушения входят, в частности, способ его совершения и обстоятельства, способствующие совершению правонарушения, для установления которых может быть необходимым производство судебной экспертизы. При назначении судебной экспертизы не допустимо ставить на разрешение эксперта вопросы о наличии признаков состава правонарушения, виновности или невиновности лица, форме вины и т.п. В противном случае заключение судебной экспертизы может быть признано не имеющим доказательственного значения, поскольку эксперт, отвечающий на вышеуказанные вопросы, выходит за пределы своей компетенции . Это объясняется тем, что в юриспруденции действует презумпция, что судьи знают право, 87 поэтому вопросы права не относятся к числу специальных познаний и не выносятся на разрешение экспертов или специалистов. Вопросы, поставленные перед экспертом, и его заключение по ним не могут выходить за пределы специальных познаний лица, которому поручено проведение экспертизы. Решение правовых вопросов не входит в компетенцию экспертов (см. например Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 марта 1971 г. № 1 «О судебной экспертизе по уголовным делам»).

Поэтому поставленные в определении суда вопросы исследовались исключительно в пределах компетенции экспертов-лингвистов, то есть путем лингвистического исследования текста интервью в аспекте выявления в нем наличия высказываний, в которых экстремизм или его разновидности упоминаются как явление, выделения среди них оценочных высказываний, определения семантики и модальности оценочных высказываний (выявление явно выраженной или имплицитной оценки, определение позитивной или негативной направленности оценки), а также формально-грамматической характеристики типа пропозиции.

Таким образом, в ходе лингвистического исследования проводился семантический анализ текста интервью М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» с целью определения смысла и значения семантических единиц, содержащих упоминание явлений, относящихся к экстремисткой деятельности;

лексико-семантический анализ с целью установления лексических значений слов и сочетаний, сопряженных с обозначением словами русского языка явлений экстремизма и его разновидностей;

проводился семантико-стилистический и лингвостилистический анализ с целью установления в тексте наличия оценочных высказываний, содержащих лексемы русского языка, относящиеся к наименованию явлений экстремизма и его разновидностей и определения модальности и знака содержащихся в них оценок (позитивной или негативной).

Общая характеристика текста интервью

Интервью помещено в рубрике «Зарубежье», занимает всю газетную полосу, состоит из трех структурно выделенных частей, снабженных подзаголовками («Я предупреждала «Намедни»; «Звонок в «Норд-Ост»; «Трудный вопрос»), двух врезок с кратким предваряющим пояснением текста статьи, снабжено комментариями «Эксклюзивное интервью из Катара», «только в АИФ», иллюстрировано фотоизображением с подписью «Один из осужденных россиян этапируется из здания суда в Дохе», имеет подпись «Георгий Зотов, Доха-Москва».

Текст «интервью М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» относится к публицистическому стилю и выполнен на русском языке. Этот стиль представлен, прежде всего, в газетах и журналах, адресованных массовому читателю. В них размещаются не только статьи, интервью, репортажи, но и речи, обращения общественно-политических деятелей.

В публицистическом стиле соединены две важнейшие функции: информационная и воздействующая.

Функция сообщения (информирования) обусловливает применение как нейтральной (общестилевой), так и функциональной лексики.

Произведения публицистического характера адресованы широкому кругу читателей, главный критерий отбора для них лексики и других речевых средств - общедоступность. Кроме того, информационная функция публицистического стиля обусловливает его стилеобразующие черты: точность, логичность, официальность, стан-дартизированность.

Функция воздействия, важнейшая для газетно-публицистического обусловливает острую потребность публицистики в оценочных средствах выражения. И публицистика берет из языка практически все средства, которые обладают свойством оце-ночности. Воздействующая функция публицистики ярко проявляется в синтаксисе. Из разнообразных синтаксических средств она отбирает конструкции, имеющие значительный потенциал воздействия. Читатель, пробегая глазами публикацию, может легко уловить ее главный смысл, если она преподносится в простых, знакомых выражениях. Таким образом, сочетание экспрессии и стандарта - важнейшая черта газет-но-публицистического стиля. В прессе информация представляет собой совокупность языковых высказываний, облеченных в текстовую форму, о событиях в стране и мире, об отношении отправителя информации к этим событиям.

Процесс информирования предполагает участие в нем отправителя (субъекта) информации и получателя (адресата) информации. Отправителем информации, как правило, является говорящий или пишущий, а получателем - читатели, зрители, слушатели. Поскольку информирование в прессе осуществляется в отношении масс (массовая информация), то оно носит общественный характер. Говорящий или пишущий имеет коммуникативное намерение, под которым понимается цель, коммуникативная установка отправителя сообщения добиться посредством передачи информации определенной реакции получателя сообщения.

Интервью - полифункциональный жанр. К интервью могут относиться тексты новостной журналистики, то есть диалогическая форма представления только что совершившегося или текущего события. Это могут быть аналитические тексты, представляющие диалогическое обсуждение проблемы. Интервью в прессе - это письменный текст, передающий устный диалог и сохраняющий некоторые признаки спонтанной устной речи .

Как видно из содержания анализируемого текста интервью Яндарбиевой, его поводом послужило событие, описанное во врезке - стремление российских властей добиться возвращения двух россиян, осужденных в Катаре за взрыв машины З. Яндарбиева. Поскольку, по законам Катара, для помилования требуется согласие родственников «пострадавшей стороны», сквозной темой интервью является отношение вдовы погибшего, М.Яндарбиевой, к возможности помилования осужденных россиян. В ходе интервью М. Яндарбиева выражает собственное отношение, дает свою оценку событиям, так или иначе связанным с гибелью ее мужа и его деятельностью.

Предваряя интервью, журналист подчеркивает, что в тексте представлены две разные позиции, при этом мнение М.Яндарбиевой «о помиловании россиян вовсе не так позитивно, как нам хотелось бы». Задавая вопросы М.Яндарбиевой, журналист стремится занять объективную позицию, и призывает читателей самим сделать вывод («В общем, ситуация непростая. Однако наш читатель сможет сделать свои выводы»). Однако информация, которую он получает и представляет на суд читателей не может быть 89 абсолютно объективной. Читатель всегда получает интерпретацию информации, как бы ни подчеркивался ее объективный характер. Оценочность - основной стилеобразую-щий фактор публицистических материалов (Солганик Г.Я. Выразительные ресурсы публицистики // Поэтика публицистики. МГУ, 1990. С. 16.). Она начинает выполнять свою функцию уже на начальной стадии создания текста. Оценочность проявляется в отборе и классификации фактов и явлений действительности, в их описании под определенным углом зрения, в специфических лингвистических средствах. Именно таким образом преобразованную информацию и потребляет читатель. Причем оценка (положительная или отрицательная) задана, она заложена в сообщение, но ее присутствие в тексте может быть неявным, она не навязывается, а исподволь внушается адресату. Адресат вслед за автором воспринимает заданную оценку на суггестивном, эмоциональном уровне, хотя ему кажется, что он самостоятельно пришел к данному оценочному выводу.

Идеологическая установка журналиста (и шире - печатного органа) влияет на структурирование предложенной автором картины мира, на способ отбора и создания речевых средств для выражения мировоззренческой позиции автора. Член-корреспондент РАН Ю.Н.Караулов определяет мировоззрение как «результат соединения когнитивного уровня с прагматическим, результат взаимодействия системы ценностей личности, или «картины мира», с ее жизненными целями, поведенческими мотивами и установками, проявляющийся, в частности, в порождаемых ею текстах» (Язык и личность / ред. Д. Н. Шмелев. М., 1989. С. 6).

Существуют различные лингвистические способы создания оценки, с которыми мы постоянно сталкиваемся в любом политическом материале любого печатного органа, независимо от его идеологической ориентации (разница будет только в знаке оценки: позитивной или негативной). Наиболее незаметным для адресата оценочным способом является внедрение фактологической информации в концептуальную. Умелый подбор фактов, акцентирование только одной стороны явления (нужной автору) и затушевывание другой, а иногда и умолчание помогают рисовать образ события в черных либо в розовых тонах. Оценка может быть имплицитной, т.е. заложенной в сему слова, и эксплицитной, присущей не конкретному слову, а его употреблению. Имплицитные оценки в публицистике - это прежде всего оценочные метафоры, которые призваны организовать общественное мнение, создать у адресата нужный адресанту яркий, зримый образ, также суггестивно влияющий на восприятие информации под заданным утлом зрения. Именно оценочная метафора часто становится тем обобщающим, ключевым словом, которое ложится в основу номинации и окрашивает окружающий его контекст, осуществляя деление на основе семантической оппозиции «свое» / «чужое» (где «чужое» всегда со знаком «минус»). В трансформированной подобным образом номинации оценка закладывается не в сему метафоры (такую метафору трудно скомпрометировать), а в окружающий ее контекст.

В исследуемом тексте имеются реплики М. Яндарбиевой, в которых она высказывает свое явно негативное отношение к России:

«Я довольна этим приговором. Катарские спецслужбы раскрыли сложную военную операцию, убийц нашли и наказали. Весь мир увидел, что представляет собой Россия. Взорвали невинного человека, отца семейства, который никому ничего не сделал. А смертной казни для этих людей я не хотела, Зелимхана все равно не вернешь».

Говоря о том, что «Взорвали невинного человека, отца семейства, который никому ничего не сделал», Яндарбиева задает тон положительно-оценочного восприятия образа бывшего чеченского лидера - Зелимхана Яндарбиева, которому противопоставлен негативный обобщенный образ России, виновной, по утверждению Яндарбиевой, в гибели ее мужа и других людей, не дающей говорить людям правду («что же касается Дагестана, то, по-моему, это была специальная провокация, чтобы Чечню заново оккупировать, нас попросту Россия подставила»; «Каждый журналист в России, который старается сказать правду, начиная с Листьева, Холодова, становится жертвой»).

Таким образом, ключевые слова «вина России» несут в себе мощный оценочный заряд, именно они организует текст для выражения положительной или отрицательной оценки того или иного события, о котором спрашивает журналист у М.Яндарбиевой.

Как известно, удачно найденное ключевое слово так же способно ориентировать общественное мнение, как, по выражению М.В.Ляпон, «блуждание вокруг денотата» (Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное самомоделирование // Язык и личность. М., 1989. С. 24-33), характерное для эвфемизмов, способно его дезориентировать. Заметим, что тема манипулирования общественным сознанием с помощью эвфемистических перифразов в последнее время находится под пристальным вниманием ученых (Бессарабова Н. Д. Слова-прикрытия в современных СМИ // Журналистика и культура русской речи. Вып.1. М., МГУ 1996. С. 57-69).

В репликах Яндарбиевой наблюдается отчетливое противопоставление двух обобщенных групп: «мы» и «вы». Группа «мы» положительно оценивается Яндарбиевой, группа «вы» - отрицательно. К группе «мы» М.Яндарбиева причисляет себя, ее погибшего мужа, Басаева и Масхадова как представителей чеченского народа, которые ведут борьбу против российских оккупантов и не являются, по утверждению Яндарбиевой, террористами. К группе «вы» Яндарбиева относит обобщенный образ России, который оценивается негативно.

Как известно, смысл связного текста не является механической суммой буквального смысла отдельных высказываний. У текста есть своя структура и грамматика. Особенно существенно то, что называется анафорическими связями, то есть пронизывающими текст отсылками к предупомянутому. В анализируемом тексте есть такие связи: «Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю».

Данный прием - анафорические связи - повышает убедительность содержания текста статьи, усиливает категоричность и придает ему завершенность.

Яндарбиева положительно оценивает своего мужа как «невинного человека, отца семейства, который никому ничего не сделал», «которого незаслуженно, исключительно по требованию России, в которой война « многим политикам и военным» выгодна, был объявлен международным террористом».

«Лучше уж правда бы обманули, что выводят войска, чтобы люди остались живы, но многим политикам и военным в России эта война выгодна.

- Есть и чеченцы, которым она выгодна. Басаев, например.

- Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю.

А я считаю.

Это ваше дело. Вы мое мнение спросили, я вам честно сказала». Оценивая Масхадова как президента, М. Яндарбиева, не выражая прямо свое

отношение к нему («Я не буду говорить, слабый он, не слабый... Главное, что он тоже сейчас в Чечне находится, а не сбежал. Что же касается Дагестана, то, по-моему, это была специальная провокация, чтобы Чечню заново оккупировать, нас попросту Россия подставила»), тем не менее, имплицитно дает ему такую же положительную оценку, как и Басаеву, на что указывает местоимение «тоже».

В репликах Яндарбиевой М. имеются прямые утверждения, в которых она на словах осуждает захват заложников: «Я это понимаю и поэтому осуждаю такие действия. ... И я тоже против того, чтобы захватывать!» Однако эти высказывания помещены в контекст обсуждения событий на Дубровке и сопровождаются высказываниями, начинающимися с противительного союза «но»: «Я это понимаю и поэтому осуждаю такие действия. Но нас же никто не слышит!»; « И я тоже против того, чтобы захватывать! Но, например, в Америке свобода слова хотя бы есть...».

Контекст - мощный механизм формирования нужной оценки даже у нейтральной номинации. Оценка закладывается не в сему номинации, а эксплицируется в ее словесном окружении. В контексте реплик Яндарбиевой, в которых международные террористы Басаев, Масхадов и Яндарбиев выглядят невинными жертвами (О Масхадове - «Я не буду говорить, слабый он, не слабый. Главное, что он тоже сейчас в Чечне находится, а не сбежал»; о Басаеве - «Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю»; о З.Яндарбиеве - « Как я могу осудить Басаева, когда по требованию России и ООН, и НАТО объявили моего мужа международным террористом. А за что? Вы скажете, он тоже воевал в Дагестане или взрывал кого?»), а Россия, напротив, предстает как агрессор, оккупант («Что же касается Дагестана, то, по-моему, это была специальная провокация, чтобы Чечню заново оккупировать, нас попросту Россия подставила»), реплики Яндарбиевой о теракте на Дубровке воспринимаются как обоснование (указание на доводы, причины, мотивы действий) террористических действий:

«Лучше уж правда бы обманули, что выводят войска, чтобы люди остались живы, но многим политикам и военным в России эта война выгодна.

- Есть и чеченцы, которым она выгодна. Басаев, например.

Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю.

А я считаю.

Это ваше дело. Вы мое мнение спросили, я вам честно сказала.

Он взял на себя ответственность за захват заложников на Дубровке. Такие вещи чеченцам популярности в мире и России явно не добавляют.

Я это понимаю и поэтому осуждаю такие действия. Но нас же никто не слышит! Ирак, Палестина - все освещается: по ТВ крутят круглые сутки. Чечню так не показывают. Конечно, ужасно захватывать театры в чужих городах. А что вы посоветуете?

Я посоветую их не захватывать.

И я тоже против того, чтобы захватывать! Но, например, в Америке свобода слова хотя бы есть, там показывали по всем телеканалам, как военные издевались над пленными в тюрьме Абу-Грейб, и сейчас этих людей судят. Кого в России за такие вещи осудили?»

Таким образом, указывая на причины террористических действий и их цель -привлечь общественное внимание к политическим проблемам Чечни, - Яндарбиева, осуждая на словах, признает такие действия вынужденными, мотивированными определенными причинами («но нас же никто не слышит»).

Говоря о территориальном устройстве России и ее взаимоотношениях с Чечней, Яндарбиева М. прямо указывает на свое положительное отношение к идее отделения Чечни от России, то есть положительно оценивает нарушение целостности Российской Федерации, говорит об отношениях России и Чечни как двух самостоятельных государств. «- Малика, стоило ли тогда Чечне отделяться? Мы же все равно живем бок о бок, никакими границами нас не разделить. Хотим мы этого или нет - мы рядом.

- Стоило. Просто сейчас мы желаем жить по законам, которые дал нам Аллах, как и положено правоверным мусульманам. Почему Россия так этого не хочет? Да, может, мы в сто раз будем большими друзьями для вас, чем другие государства».

Синтезирующая часть

Проведенное исследование позволило выявить следующие высказывания, которые содержат явно выраженную или имплицитную положительную оценку деятельности лиц, признанных ООН международными террористами, высказывания, оправдывающие нарушение целостности Российской Федерации, а также высказывания, содержащие доводы в обоснование захвата заложников, оправдывающие военное вторжение чеченских боевиков в Дагестан.

Высказывания М.Яндарбиевой, содержащие положительную оценку в отношении деятельности (поступков) международных террористов:

О Масхадове - «Я не буду говорить, слабый он, не слабый... Главное, что он тоже сейчас в Чечне находится, а не сбежал»;

о Басаеве - «Я бы так не сказала, что ему выгодно с одной ногой бегать по лесам. Он мог бы на курорте отдыхать, не стал же. Он настоящий мужчина, я террористом его не считаю»;

о З.Яндарбиеве - «Взорвали невинного человека, отца семейства, который никому ничего не сделал»; «Как я могу осудить Басаева, когда по требованию России и ООН, и НАТО объявили моего мужа международным террористом. А за что? Вы скажете, он тоже воевал в Дагестане или взрывал кого?».

В реплике-ответе на вопрос журналиста «Малика, стоило ли тогда Чечне отделяться? Мы же все равно живем бок о бок, никакими границами нас не разделить. Хотим мы этого или нет - мы рядом» имеется высказывание, обосновывающее нарушение целостности Российской Федерации: «Стоило. Просто сейчас мы желаем жить по законам, которые дал нам Аллах, как и положено правоверным мусульманам. Почему Россия так этого не хочет? Да, может, мы в сто раз будем большими друзьями для вас, чем другие государства».

В реплике на слова журналиста «Вряд ли кто в это поверит. Чечне уже давали возможность быть независимой, когда ушли оттуда. И кончилось тем, что чеченцы вторглись в Дагестан. Масхадов оказался не просто слабым президентом, а вообще никаким» имеется высказывание, оправдывающее чеченских боевиков за осуществление насильственных действий в Дагестане: «... Что же касается Дагестана, то, по-моему, это была специальная провокация, чтобы Чечню заново оккупировать, нас попросту Россия подставила».

ВЫВОДЫ: 93

В репликах М.Яндарбиевой в тексте ее интервью «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее» в газете «Аргументы и факты» за №41 от 13 октября 2004 г., имеются высказывания, положительно оценивающие деятельность международных террористов, оправдывающие вооруженные действия чеченских боевиков в Дагестане, обосновывающие захват заложников необходимостью привлечения внимания общественности к политическим проблемам, оправдывающие нарушение целостности российской Федерации. Правовая квалификация названной деятельности в качестве экстремистской на основании ст. 1 ФЗ РФ от 25.07.2002 г. №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» относится к компетенции суда, а не экспертов-лингвистов.

Правовая квалификация высказываний, положительно оценивающих деятельность международных террористов, оправдывающих вооруженные действия чеченских боевиков в Дагестане, обосновывающих захват заложников необходимостью привлечения внимания общественности к политическим проблемам, оправдывающих нарушение целостности российской Федерации, содержащихся в интервью М.Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», в качестве экстремистских материалов на основании ст. 1 ФЗ РФ от 25.07.2002 г. №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» относится к компетенции суда, а не экспертов-лингвистов.

Действительный член ГЛЭДИС, доктор филологических наук, доктор юридических наук, академик РАЕН, профессор Московской государственной

юридической академии Е.И. ГАЛЯШИНА

Действительный член ГЛЭДИС,

доктор филологических наук, член-корреспондент РАЕН, профессор Государственного института русского языка им А.С. Пушкина

А.С. МАМОНТОВ

Действительный член ГЛЭДИС, доктор филологических наук, профессор Российского университета дружбы народов

Г.Н. ТРОФИМОВА

ПОДПИСИ ЧЛЕНОВ КОМИССИИ ЭКСПЕРТОВ ЗАВЕРЯЮ:

М.В. ГОРБАНЕВСКИИ,

председатель правления Гильдии, доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН

Заключение

Отдела надзора за соблюдением законодательства в сфере СМИ по публикации в газете «Аргументы и факты» № 41 от 13 октября 2004 года интервью с М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее».

13 октября 2004 года в № 41 газеты «Аргументы и факты» было опубликовано интервью с Маликой Яндарбиевой - вдовой бывшего ичкерийского лидера Зелимхана Яндарбиева. Поводом для интервью с М. Яндарбиевой стало решение катарского суда, признавшего двух россиян виновными во взрыве машины З. Яндарбиева и его смерти. Суд приговорил их к пожизненному заключению.

Комментируя решение суда, М. Яндарбиева заявляет о том, что благодаря этому решению «мир увидел, что представляет собой Россия», и затем добавляет - «доказательства вины России очевидны». Ни на чем не основанные и очень серьезные обвинения в адрес Российская Федерации остаются незамеченными газетой. Бравший интервью у М. Яндарбиевой Г. Зотов даже не попытался не согласиться с ней или поправить своего собеседника.

Такое начало не могло не иметь продолжения.

В той части интервью, которая имеет подзаголовок «Звонок в «Норд-Ост», редакция газеты предоставила возможность М.Яндрбиевой оправдывать необходимость экстремистской деятельности. Именно так можно понимать утверждение Яндарбиевой о том, что Басаев не террорист, а «настоящий мужчина», вынужденно ведущий войну с Россией, вынужденно организовавший захват заложников на Дубровке, и убивающий женщин и детей. Он делает это от отчаяния из-за того, что чеченцев «никто не слышит!» и Чечню не показывают по телевидению так, как показывают Ирак и Палестину с их проблемами.

Видимо, поняв, что сказано несколько больше, чем нужно, госпожа Яндарбиева заявляет: «Конечно, ужасно захватывать театры в чужих городах.». Но тут же задает вопрос: «А что вы посоветуете?». Казалось бы, сначала интервьюируемая пытается высказать свое негативное отношение к действиям террористов, но, по-нашему мнению, ее вопрос в контексте всей предыдущей публикации и, конечно же, в контексте конкретной утвердительно-вопросительной фразы напрочь опровергает ее первую, якобы осуждающую террористов часть. Лицемерно осуждая действия террористов, госпожа Яндрбиева не видит другого пути кроме «захвата театров в чужих городах».

Комментируя опубликованный в Брюсселе список лиц, официально признанных террористами странами, входящими в блок НАТО (в этот список вошли Басаев и Яндарбиев), Малика Яндарбиева еще раз заявляет, что не может осудить Басаева. То есть, иными словами, оправдывает действия террориста номер один в России, взявшего на себя ответственность за многие зверства и страшные террористические акты.

Исходя из вышеизложенного, на наш взгляд, можно сделать вывод о том, что в интервью с М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», опубликованном в газете «Аргументы и факты» № 41 от 13 октября 2004 года содержится информация, оправдывающая необходимость осуществления экстремистской деятельности.

В соответствии со ст.4 Закона РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О средствах массовой информации» не допускается использование средств массовой информации для осуществления экстремистской деятельности. В соответствии со ст.11 Федерального закона от 15.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» запрещается распространение через средства массовой информации экстремистских материалов.

Таким образом, редакция газеты «Аргументы и факты», опубликовав интервью с М. Яндарбиевой «Малика Яндарбиева: «Если эмир решит помиловать, ему это виднее», в котором содержатся экстремистские материалы, нарушила вышеуказанные положения Федеральных законов.

Начальник Отдела надзора

за соблюдением законодательства

в сфере СМИ Росохранкультуры

Н.И. Новиков