РОЖДЕНИЕ ГУМАНИЗМА ИЗ ДУХА ОБРАЗОВАНИЯ

От эпохи Возрождения до нашего времени дошли понятия «гуманизм», «гуманность», «гуманистический». Эти понятия многозначны и обладают широким смыслом, в обсуждение которого входить сейчас нет необходимости. Но необходимо понять, какой смысл это понятие имело в XIV в., когда стало формироваться гуманистическое движение . Л.М. Баткин подчеркивает неопределенность термина «гуманизм» и «гуманисты», отсутствие какой-либо постоянной социальной или профессиональной общности, которая могла бы характеризовать эту категорию людей в ренессансном обществе. «Грань между гуманизмом как умонастроением и как деятельностью условна. Гуманизм — выражение, так сказать, “блуждающей”, неопределенно всеобщей социальной функции, ранее неизвестной и не предусмотренной в анатомии общества. Поэтому реализацию этой функции брали на себя люди совершенно разных состояний и статусов, с которыми они отнюдь не порывали. Их роли приобретали двойственность: в одной области они купцы, чиновники, клирики и т. д., а в другой — гуманисты... Гуманисты — это те книжники, которые усвоили особый и необычный стиль общения, определенный круг занятий и чтения, способ мышления» .

В исторической литературе существуют две точки зрения на то, что такое гуманизм. Некоторые авторы, к числу которых относится П. Кристеллер, считают, что гуманисты — это те люди, кто занимался реформой образования и вместо средневековых «свободных ис-кусств», в число которых входили «тривиум» и «квадривиум», препо-давал «studia humanitatis» — предметы, ориентированные на изучение классической науки: риторику, поэзию, моральную философию. Другая точка зрения, которую представляет Э. Гарэн, видит в гуманизме тип мышления, тип философствования и миросозерцания.

Мы полагаем, что правомерны обе точки зрения, но очевидно, что первоначально гуманистами называли прежде всего педагогов, которые требовали реформы образования, освобождения его от религиозных авторитетов средневековья, и старались ввести в курс обучения новые предметы. В последующем в Италии, да и в других странах Европы, появились гуманистические кружки, которые занимались главным образом изучением античного наследия. В XV веке гуманистическое движение охватило всю Европу и успешно развивалось до конца XVI века. В нашей книге мы акцентируем внимание на гуманистическую педагогику, которая создала в Италии новый тип людей, новый тип культуры, которую впоследствии стали называть «гуманистической».

В отечественной литературе итальянский гуманизм получил глубокое и всестороннее исследование. Ему посвящен широких фронт работ, в которых исследуется та или иная сторона гуманистической культуры. А.Х. Горфункель в своей книге «Гуманизм и натурфилосо-фия итальянского Возрождения» акцентирует внимание на плодотворной и глубокой связи гуманизма с новой итальянской философией и в особенности с натурфилософскими концепциями. Л.М. Брагина рассматривает гуманизм на широком историческом фоне, от XIV до XVI века, включая Леона Баттиста Альберти и Леонардо да Винчи . Н.В. Ревякина раскрывает этическое содержание идеологии гуманистов, обращая главное внимание на новую концепцию человеческой личности .

Гуманистическое движение, ставящее своей целью реформу системы образования, ориентирующееся на изучение античного наследия, было повсеместным в Европе. Мы находим следы этого движения не только в Италии, но и во Франции, Англии, Германии, Испании. В Италии гуманистическое движение возглавлялось Петраркой, Бок- каччио, Пико делла Мирандолой, в Германии гуманизм представляли Ульрих фон Гуттен, Эразм Роттердамский, в Англии — Джон Колет и Томас Мор, в Испании — Луис Вивес.

Действительно, вопросы воспитания и образования находились в центре внимания деятелей Возрождения. В Италии, начиная с первого десятилетия XV века, один за другим появляются трактаты о воспитании, написанные педагогами-гуманистами: Паоло Вердже- рио — «О благородных нравах и свободных науках», Маттео Веджио — «О воспитании детей и их добрых нравах», Джаноццо Манетти — «О свободном воспитании», Леонардо Бруни Аретино — «О научных и литературных занятиях», Баттисто Гуарино — «О методе обучения и изучения», Энео Сильвио Пикколомини — «Трактат о свободном воспитании», Леона Баттиста Альберти — «О семье» и др.

До нас дошло одиннадцать гуманистических трактатов о воспи- тании . Кроме того, теме воспитания посвящены многочисленные письма гуманистов. В этих письмах и трактатах гуманисты, используя учения о воспитании античных авторов — Аристотеля, Платона, Плутарха, Квинтилиана, — закладывают основы нового светского воспитания.

Воспитание — один из главных видов деятельности гуманистов. Они не только пишут руководства по этой теме, но и сами занимаются воспитанием и образованием, применяя на практике принципы гуманистической этики и педагогики. «Ах, какой почтенный и полезный труд, — с восторгом восклицает один из гуманистов, — целый день носить детей на руках, целовать их, лизать языком, петь им песенки, рассказывать вздорные сказки, пугать их лешим, обманывать, играть в кукушку и прилагать все старания, чтобы сделать их красивыми, здоровыми, веселыми, смеющимися и удовлетворенными вполне с их чувственной стороны» .

Широкую известность в начале XV века получил гуманистический педагог Гуарино из Вероны (1374-1460) . Он преподавал в разных городах Италии — Венеции, Флоренции, Вероне, Ферраре, и всюду он получал высокие отзывы современников о своих знаниях и талантах. Известно, что Гуарино получил образование в Византии и всю жизнь поддерживал связь с греческим философом Хризолором.

К сожалению, Гуарино не проявлял интереса к писанию сочинений, предпочитая устный способ общения с учениками и коллегами. Единственный источник его метода обучения — это письма и сочинение его сына Баттисто Гуарино «О методе обучения и изучения» (1459).

В письмах Гуарино утверждает приоритет слова над образом, литературы и ораторского искусства над изобразительным искусством, говоря, что живописные образы недолговечны и немы, тогда как живая речь может «распространяться по всему миру и жить вечно». Но Гуарино, как и многие другие гуманисты, признавал воспитательное значение живописи и скульптуры, говорил о пользе статуй предков. Он сам сочинил стихотворную поэму «Пизано» в честь художника Пизанелло. По его инициативе при дворе д’Эсте в Ферраре устраивались диспуты об искусстве.

Характер учителя отражается в его учениках. Его ученик Ли- онелло Эсте стал покровителем искусства и коллекционером. Другой его ученик из Вероны Бартоломео Фацио в своем трактате «О выдающихся мужах» описывает работы живописцев Пизанелло, Яна ван Эйка, ван дер Вейдена, скулпторов Донателло и Гиберти . Анджело Дечембриа в сочинении «De politia literaria» анализирует эстетику обнаженного человеческого тела. А Леонардо Джустиани в своем письме кипрской королеве, которой он дарит картину, пишет, что живопись не просто подражает природе, а зачастую превосходит ее.

Таким образом, гуманисты постепенно открывали для себя мир искусства и обнаруживали его ценность для воспитания. Делали они это осторожно, как бы на ощупь оценивая нравственный этос художественных образов, отдавая, порой, предпочтение литературе и слову, чем зрению и художественному видению.

Один из первых практических опытов гуманистического воспитания была школа «Casa giocoso» (Веселый дом), основанная в 1423 г. падуанским педагогом Витторино да Фельтре. Расположенная под Мантуей, в сельской местности на берегу озера, школа превратилась в своего рода экспериментальное предприятие, где на практике проверялись педагогические идеи итальянских гуманистов. Мантуанская школа не преследовала никаких специальных или профессиональных целей. Система образования Витторино строилась на преподавании так называемых «свободных дисциплин», которые имели целью достижение всесторонности личности. Обучая своих учеников грамматике, поэзии или музыке, Виттори- но не стремился сделать из своих учеников поэтов или музыкантов. Поэзия и риторика должны воспитывать в учениках способность самостоятельно и хорошо говорить, музыка — чувствовать музыкальную гармонию, гимнастика должна научить гармонии и грации движений и т. д.

В основе системы обучения Витторино да Фельтре лежала идея гармонического воспитания, объединяющая духовные и физические занятия. Он строил свою систему обучения, исходя из принципов равномерного развития ума, тела и духа. Поэтому в мантуанской школе наряду с изучением истории, математики, греческих поэтов придавалось большое значение физическим упражнениям: борьбе, бегу, плаванию, стрельбе из лука.

Витторино да Фельтре была близка платоновская идея о сочетании в воспитании музыки и гимнастики. «Особое место в системе воспитания Витторино занимает музыка. Более глубоко, чем другие гуманисты, Витторино входил в понимание этого предмета. Он сам был чувствителен к воздействию музыки, считал, что она развивает чувство времени, Витторино полагал, что воспитание заключается прежде всего в воспитании чувствования и восприятия, и поэтому в его доктрину широко проникает эстетический элемент. Это проявлялось в том, как были оформлены школьные здания и площадки для игр. Витторино симпатизировал платоновской теории музыкального этоса. Ученики его регулярно занимались пением и игрой на музыкальных инструментах» .

Нельзя согласится с известным английским искусствоведом Гербертом Ридом, который в своей книге «Воспитание через искусство» пишет о практицизме педагогики гуманистов и отрицании ими идеи эстетического воспитания. «Гуманистическая традиция воспитания, как она была отражена у Витторино или Агрикола, полностью стоит на стороне рациональной или логической структуры воспитания.

Как мы видим, Герберт Рид не обнаруживает в педагогике гуманистов эстетического элемента и ставит ее на одну доску с «шизофреническими учениями христианского средневековья». Нам кажется, что он был чрезмерно строг к гуманистам и упустил в их педагогике связь с идеей эстетического воспитания . На самом деле, эстетический момент у итальянских гуманистов настолько силен, что он подчас определяет саму проблематику и содержание педагогических идей. Нагляднее всего представление об этом дает трактат падуанского педагога Паоло Верджерио «О благородных нравах и свободных занятиях».

Эстетический момент содержится уже в названии трактата, в самом понятии «свободные занятия». Во многом оно идет от Аристотеля, который в своей «Политике», возражая против профессиональных занятий музыкой, говорил, что цель музыки содержится в ней самой. И поэтому свободнорожденные граждане должны заниматься ею не ради заработка, а исключительно ради нее самой.

Аналогичную мысль развивает и Верджерио, который по-кантовски считает, что «свободные занятия» свободны от пользы. Они не дают никакой непосредственной выгоды, но зато приносят человеку наслаждение. «Свободные науки, — говорит Верджерио, — рождают в душах людей удивительное наслаждение и со временем приносят обильнейшие плоды» .

Верджерио придает большое значение, наряду с философией и историей, красноречию. Если философия учит правильно и прекрасно мыслить, история увеличивает жизненный опыт, то красноречие учит красиво и правильно говорить. Это приобщение красноречия к «свободным искусствам» не является случайным. Итальянские педагоги, опираясь на трактат Квинтилиана «О воспитании оратора», постоянно настаивают на необходимости включения в систему образования риторики и красноречия.

Верджерио уделяет большое внимание и литературной стороне образования. В его трактате мы находим настоящий панегирик книгам как источнику мудрости и наслаждения. «О, книги, славное украшение (как мы говорим) и приятные слуги (как правильно называет их Цицерон), честные и послушные в любых обстоятель-ствах! Никогда не наскучат, не заводят ссор, не жадны и не дерзки.

Прикажешь — говорят, прикажешь — молчат, и всегда готовы к услугам. От них ничего никогда не услышишь, кроме того, что хочешь и сколько хочешь. И поскольку наша память не способна сохранить всего, даже малого, и едва достаточна для удержания каждого события в отдельности, книги, как я полагаю, нужно рассматривать и сохранять как вторую память» .

Идеи, высказываемые в трактате Верджерио, мы находим и в сочинениях других итальянских педагогов-гуманистов. Большой интерес в этом отношении представляет трактат Бруни Аретино «О литературных и научных занятиях». Он посвящен воспитанию женщин и содержит рекомендации и наставления о литературных занятиях. Но содержание трактата выходит за пределы простого практического руководства, на первый план выдвигаются эстетические и художественные критерии. Так, например, говоря о пользе грамматики, Аретино пишет, что наука эта открывает не только правила и законы языка, но и «всю красоту и изящество речи. Благодаря ей мы познаем многое из того, чему едва ли могли бы научиться у наставника: звук, изящество, гармонию, красо- ту» . Употреблять законы построения речи надо не только поэту и оратору, но каждому человеку в его обыденной речи, которая тоже имеет гармонию и ритм.

Эстетический подход к вопросам воспитания проявляется у Аретино и в подборе и оценке писателей, рекомендуемых для чтения женщин. «Я не считаю, что женщина должна довольствоваться священными книгами, и поведу ее к светским знаниям». Аретино — горячий поклонник античной литературы, и в списке его рекомендаций мы находим античных авторов — историков, философов, поэтов. Аретино полемизирует с теми авторами, которые говорят о моральной неполноценности поэзии, осуждают греховные страсти и непристойные сюжеты. По его мнению, эти сцены любви вовсе не безнравственны, потому что они — результат художественного вымысла, и «тот глуп, кто понимает все это буквально».

Конечно, говоря о высоких целях воспитания, итальянские педагоги обращались к верхним слоям общества, а отнюдь не ко всему народу. Этот узкий социальный масштаб педагогических идеалов Возрождения ясно виден в трактата итальянского писателя Баль- дассаре Кастильоне «О придворном» (1518).

В этом трактате, написанном в форме живого диалога, обсуждается вопрос о том, каким должен быть совершенный придворный. Кастильоне исходит из ренессансного идеала универсально образованной личности. Придворный должен владеть многими умениями: уметь ездить верхом, фехтовать, владеть разного рода оружием, танцевать, хорошо говорить, играть на музыкальных инструментах.

Но наиболее отличительной особенностью хорошо воспитанного придворного Кастильоне считает грацию. Грация — понятие неоплатонической эстетики. В эпоху Возрождения оно стало применяться в оценке внешнего и внутреннего облика человека. Для Кастильоне грация — это то, что делается легко, свободно, без каких-либо затруднений и усилий. Грация выступает у него как универсальное эстетическое качество, свидетельствующее о том, что нормы общественного поведения выполняются свободно, естественно, без принуждения. В этом заключается тайна очарования, производимого воспитанным человеком, который в трактовке Кастильоне оказывается совершенным придворным. В трактате Кастильоне наглядным образом обнаруживается узкий сословный характер гуманистической идеологии.

Отсутствие демократической основы, противоречие между блестяще образованным меньшинством общества и народной массой, лишенной всякого образования, очень скоро дало себя знать, и в конце концов это противоречие привело к кризису всей духовной и интеллектуальной мощи ренессансной культуры.

Не нужно представлять себе гуманистов в качестве эдаких школяров, корпящих над рукописями и книгами. Это были достаточно деятельные люди, которые много путешествовали, интересовались не только духовными, но и вполне земными занятиями, в том числе спортом — фехтованием, ездой на лошадях, игрой в мяч.

Одним из зримых и очевидных результатов деятельности гуманистов было разрушение средневековой системы образования, основанной на «тривиуме» и «квадривиуме». Гуманисты открывали воспитательное значение литературы, поэзии, живописи, спорта, любых физических или интеллектуальных занятий, которые способствовали развитию личности.

Любопытно проследить, как менялась программа обучения в крупнейших университетах Европы. Первоначально основанная на семи «свободных искусствах», она постепенно включала дисциплины, которых не знала средневековая педагогика. Прежде всего, это была медицина и связанные с ней открытия в области кровообращения и биологии организма. Это было характерно прежде всего для итальянских университетов, среди которых первую роль играл знаменитый Падуанский университет. Правда, в Парижском университете интеллектуальная власть долгое время оставалась в руках богословов. Но система образования коренным образом изменялась в Оксфорде и Кембридже. В Кембридже занятия медициной были широко распространены и с 1270 г. здесь стали присуждать степени по медицине. Не случайно, что именно в Кембридже Уильямом Гарвеем было открыто кровообращение. Коренным образом менялась картина мира благодаря открытиям Коперника. Развивалась физика. Поэтому университеты Италии, Франции, Англии коренным образом реформировали систему образования, включив в нее как естественно-научное знание, так и гуманитарные дисциплины, которых не знало средневековье. Этот процесс расширения знания и обогащения культуры был во многом обязан деятельности гума-нистов, которые смело экспериментировали в сфере образования и боролись с авторитаризмом в этой сфере.

Если ранний гуманизм был связан с педагогами XIV-XV вв., то в XVI в. этот термин обозначал ту интеллектуальную элиту в европейской культуре, которая была авангардом борьбы за новую культуру и свободу мысли. В их числе были такие имена, как Боккаччио, Петрарка, Марсилио Фичино, Пико делла Мирандола, Рёйхлин, Ульрих фон Гуттен, Эразм, Джон Колет, Томас Мор.

Другой сферой приложения гуманистических интересов была философия. Именно гуманисты выступили как главные противники схоластического знания, которое основывалось на авторитете Аристотеля и отцов церкви. Характерно, что война со схоластикой велась не столько в стенах университетов, сколько в гуманистических кружках, а позднее в основанных гуманистами академиях. К этим аспектам гуманистического движения мы еще вернемся в других разделах нашей книги, посвященных философии и академиям.

В наше время термин «гуманизм» утратил свою специальную связь с педагогикой. Сегодня он означает всякое философское и ин-теллектуальное движение в защиту человеческих ценностей, призна-ние человека высшей нормой в системе социальных институтов. Мы видим, что такое понимание появилось в позднем Возрождении, оно стало источником самого мощного движения в европейской мысли.