§1. Понятие субъекта инвестиционного правоотношения

Субъектами правоотношений являются участники правоотношений, обладающие взаимными

(корреспондирующими) правами и обязанностями. Дореволюционные ученые рассматривали понятие «субъект» применительно к юридическому отношению в двояком смысле: с активной стороны, как носителя права, и с пассивной стороны, как носителя обязанности (Г.Ф. Шершеневич). Е.Н. Трубецкой отмечал, что юридическое качество, или свойство быть субъектом права и правоотношения не составляет естественного свойства человека, а есть создание объективного права1. В суждениях современных ученых по поводу субъектов правоотношений отмечается некоторая преемственность во взглядах. Например, указывается, что только государство определяет, кто и при каких условиях может быть субъектом правоотношения и какими качествами он должен обладать, а попытки закрепления в некоторых конституционных документах положений, вытекающих из теории естественного права, о том, что качество субъекта права как носителя основных прав и свобод человек приобретает естественным путем, то есть они принадлежат каждому от рождения, в практическом плане является не более чем весьма привлекательной красивой декларацией[143] [144]. Конечно, не природа и не общество определяют и устанавливают правосубъектность (то особое юридическое качество, которое позволяет лицу или организации стать субъектом права). Но законодательное закрепление права человека, которое может быть отнесено к естественным правам, уже свидетельствует о его юридическом признании. Например, естественная природа права на жизнь не лишает его правовой значимости, что означает: с момента закрепления в действующем законодательстве естественного права человека, оно становится не просто неотчуждаемым правом, а правом, признаваемым и устанавливаемым государством.

Правосубъектность возникает, изменяется и прекращается только с помощью объективного права, независимо от воли и желания граждан или организаций. Правосубъектность составляют правоспособность (способность иметь права и обязанности) и дееспособность (способность осуществлять права и обязанности). Отдельными авторами в состав правосубъектности включается деликтоспособность1 (то есть способность лица отвечать за совершенные поступки), другими - понятия дееспособности и деликтоспособности рассматриваются как равнозначные[145] [146]. Представляется более правильным определить

деликтоспособность как составляющую дееспособности.

В теории права выделяют три основных вида правоспособности: общую (признаваемая государством

способность лица или организации быть субъектом права), отраслевую (юридическая способность лица или организации быть субъектом той или иной отрасли права) и специальную (способность быть участником правоотношений, возникающих в связи с занятием определенных должностей или принадлежностью лица к определенным категориям субъектов права)[147]. Высказываются и другие мнения, что такая же классификация применяется в отношении правосубъектности, которая, наряду с вышесказанным, может быть и ограниченной[148]. Тут следует отметить одну особенность, когда имеются в виду организации (юридические лица), то действительно у них, как правило, нет разрыва между право- и дееспособностью, но правоспособность и дееспособность граждан - достаточно самостоятельные элементы правосубъектности, поэтому использование единых классификационных критериев, применяемых к каждому из элементов в отдельности, вряд ли приемлемо, когда речь идет о правосубъектности в целом. Поэтому считаем верным утверждение Б.В. Покровского о том, что правосубъектность как субъективное право - это особенная юридическая мера свободы управомоченного лица в общем гражданском правоотношении, а субъективное право в единичных (конкретных) правоотношениях

- это обеспеченная юридически единичная мера свободы управомоченного лица1.

Гражданская правоспособность физических лиц является общей, тогда как при характеристике правоспособности юридических лиц принято выделять общую (универсальную) и специальную (ограниченную) правоспособность. Как отмечает С.И. Климкин, смысл деления правоспособности юридических лиц на общую (универсальную) и частичную (специальную, целевую) правоспособность состоит в том, что, обладая универсальной правоспособностью, организации вправе заниматься любыми, не запрещенными законодательными актами видами деятельности[149] [150].

- процедуру лицензирования[151]. Считаем, что предложение о существовании подвида специальной правоспособности нисколько не противоречит основному делению видов правоспособности юридических лиц, а наоборот дополняет и уточняет ее, возможно, есть основания и для выделения других подвидов специальной правоспособности юридических лиц. Например, в зависимости от цели деятельности можно разграничить коммерческие и некоммерческие организации, специальная правоспособность которых будет различной. Однако, с точки зрения К.К. Лебедева для многих коммерческих организаций, действующих в различных областях культуры, искусства, науки, образования, здравоохранения, физической культуры и спорта и т.д., общественно-полезные цели являются, как правило, главными, первичными, а получение прибыли - вторичной производной целью1. Полагаем, что в данном случае должен применяться второй критерий коммерческой организации - распределение прибыли между участниками (учредителями), что для некоммерческой организации абсолютно неприемлемо.

В теории предпринимались попытки обосновать, что субъектом права может быть не только персонифицированное образование, но и такие общности, как нация и народ[152] [153]. Основным аргументом в подтверждение этого, выступало закрепление в конституционных положениях периода социализма возможности активного участия и свободного волеизъявления народа и нации. В принципе, и в настоящее время в Конституции РК содержатся нормы, определяющие самостоятельность народа как социальной общности: «мы, народ Казахстана», «единственным источником власти является народ», «народ осуществляет власть непосредственно через республиканский референдум и свободные выборы» (ст. 3 Конституции РК). Однако, это не означает, что «народ» выступает в качестве субъекта права или правоотношения, потому что, несмотря на определенную организованность, нельзя сказать, что в правоотношениях «народ» участвует как единое целое (даже тогда, когда проводится референдум) - ведь именно волеизъявление каждого гражданина в отдельности формирует волеизъявление народа, в целом. Иначе говоря, с позиции права «народ» не обладает свойствами, достаточными для признания его самостоятельным субъектом права.

Мы не случайно акцентируем внимание на данной проблеме: В.С. Афанасьев, Н.Л. Гранат утверждают, что к субъектам правоотношений относятся население государственнотерриториальных образований (население государств, население городов, районов и т.п.; избирательный корпус)[154]. Разумеется, социальные общности обладают некоторыми общими признаками, позволяющими объединить их в отдельные группы. Но, в соответствии с этим подходом, можно выделить и другие, по национальному признаку (в отличие от территориального) - нации, народности, этнические группы; по религиозному признаку - христиан, мусульман, католиков и т.д.; по возрастному признаку; половому признаку и т.п. Соответственно, наличие в обществе многочисленных и многообразных социальных общностей и групп, еще не свидетельствует о том, что все они могут вступать в правоотношения как самостоятельные участники. Они участвуют в правоотношениях не непосредственно, а через определенные организации (в том числе и через общественные) и через государство. Следовательно, к коллективным субъектам правоотношений относятся государственные, общественные, частные организации и государство в целом; только они обладают такой степенью организованности, которая позволяет признать наличие у них особого юридического свойства, называемого правосубъектностью.

Таким образом, субъектом инвестиционного правоотношения выступает лицо, обладающее правосубъектностью, иначе говоря, лицо, являющееся носителем субъективных прав и юридических обязанностей.