3. Ценностные установки философии техники

Уже создатель философии техники Эрнст Капп, по сути, обсуждал этические аспекты техники. Как и большинство авторов XIX в., Капп исключительно оптимистически оценивает возможности техники. Он видит в ней средство культурного, нравственного и интеллектуального совершенствования и "собственного спасения" человечества.

Но философы техники нашего столетия чаще видят в технике источник сложных проблем, если непрямое зло. Мы уже отмечали, что, например, Хайдеггер основную проблему видит в том, что современная техника поставила на службу человека (превратила в "постав" — Gestell) и природу, и самого человека. (О том же говорит и Ясперс, утверждая, что человек становится одним из видов сырья, подлежащего обработке, и не может уже освободиться от власти созданной им техники.) В результате природа и человек деградируют (разрушаются), поскольку становятся простыми функциональными элементами и материалом бездушной машины — поставляющего производства.

"Техника — это состояние западного сознания, - утверждает X. Сколимовски, - удобнее проклинать технику, чем рассматривать ее как симптом и выражение системы ценностей и жизненных ориентации, которые характеризуют наше мировоззрение... Современная техника в этом контексте должна рассматриваться как нечто изжившее себя, как странствие, которое хотя и не привело нас к земле обетованной, но, по крайней мере, указало нам, где земля обетованная не находится". Мэмфорд видит причину кризиса в другом: чрезмерном усилении в культуре значения "Мегамашин" (сложных иерархических организаций человеческой деятельности)2. Каково объяснение болезни — таковы и рецепты по ее излечиванию. Так, Хайдеггер предлагает, чтобы человек осознал, что он давно уже сам стал "поставом" (Gestell) и превратил в него природу. Мэмфорд же призывает разрушить Ме-гамашину. Оба философа, и не только они, не верят, что можно решить проблемы, порожденные техникой, опять же с помощью техники, пусть даже более гуманной и совершенной. Например, Дж. Мартин, признавая, что "сегодня нам легче уничтожить нашу планету, чем ликвидировать нанесенный ей ущерб", тем не менее считает, что хотя "эта проблема создана технологией и, однако, единственное ее решение - не сдерживать технологию, а всячески развивать ее. Отказаться от технологии или остановить ее дальнейшее развитие, — считает он, — значит обречь мир на невиданные лишения... Необходимо выбрать и развивать те технологии, которые находятся в гармонии с природой". Полемизируя с подобным подходом, Сколимовски пишет: "Техника превратилась для нас в физическую и ментальную опору в столь извращенной и всеобъемлющей степени, что если мы даже осознаем, как опустошает она нашу среду, природную и человеческую, то первой нашей реакцией является мысль о какой-то другой технике, которая может исправить все это".

Итак, точки расставлены: одни философы полагают, что технику (технологию) необходимо гуманизировать, сделать сообразной природе и человеку, другие же (подобно Сколимовски) уверены, что любая попытка гуманизировать современную систему, внедряя в нее в большей степени, чем прежде, человеческие ценности, обречена на провал, поскольку система способна проявить по отношению к таким косметическим операциям совершенно исключительную стойкость. Интересно, что обе полемизирующие стороны выдвигают в поддержку своих взглядов достаточно убедительные аргументы. Впрочем, можно выделить еще одну точку зрения, которая прозвучала в выступлениях Ф. Раппа на международном совещании, проходившем в Институте философии АН СССР в начале 1989 г. Суть ее в том, что за техникой стоят механизмы культуры и ценности человека, поэтому можно решить проблему техники, совершенствуя общество, социальные институты, демократические механизмы контроля, образования.

Как же быть, чью сторону принять? Если бы речь шла только о философии, о системе взглядов, то все было бы проще: в сфере гуманитарной мысли существование противоположных взглядов - обычное дело, часто именно их борьба способствует развитию гуманитарных представлений. Однако вопрос о технике и ее сущности - не только теоретический, и оттого, как мы его решаем, зависят наши практические действия, причем их характер и цели, как правило, затрагивают миллионы других людей, природу и, может быть, саму жизнь на земле.

Сформулировав различные и даже противоположные взгляды на сущность техники и перспективы ее развития, современные философы, с одной стороны, обнаружили связь техники с другими сферами деятельности и практики (наукой, инженерией, проектированием, производством, идеологией, культурными традициями и образом жизни и т.п.), с другой стороны — пока не сумели создать отвечающее этим связям понятие техники.

На какие же методологические ценности, требования и положения могут ориентироваться подобные исследования? Первое положение, которое здесь хотелось бы сформулировать, таково: так называемое чисто объективное, незаинтересованное изучение техники сегодня и мало продуктивно, и может лишь усугубить кризис, вызванный, конечно, не только техникой, но и техникой в том числе. Напротив, изучение техники предполагает признание неблагополучия, кризиса культуры и требование понять технику как момент этого неблагополучия. В этом плане техника является неотъемлемой стороной современной культуры и цивилизации, органически связанной с их ценностями, идеалами, традициями, противоречиями. Техническое мышление становится ориентиром общественной жизни, которая в конечном счете превращается в цивилизацию, целиком зависящую от технической аппаратуры и профессионализма. Данный процесс распространяется на социальные, политические, воспитательные сферы культуры.

Но кризис - не предмет любования, кризисы (особенно глобальные, угрожающие жизни) необходимо преодолевать. Следовательно, изучение техники должно помочь в разрешении кризиса нашей культуры, должно исходить из идей ограничения экстенсивного развития техники (или даже отказа от традиционно принимаемого технического прогресса), трансформации технического мира, концепций создания принципиально новой техники, то есть с которой может согласиться человек и общество и которая обеспечивает их безопасное раз-питие и существование.

Выступая в Институте философии АН СССР в 1989 г. на совещании по философии техники, Ю.Н. Давыдов, напротив, утверждал, что необходимо исходить из центрального онтологического факта (а не сущности), и таким фактом для нашего времени, по его мнению, является авария в Чернобыле. Вряд ли, впрочем, здесь - разные точки зрения: да, нужно исходить из сущности техники, но эту сущность нужно раскрыть так, чтобы ясно было решение и объяснение основных онтопологических проблем: превращение мирного атома в фактор смерти, разрушения природы, порабощение техникой человека и так далее. По Хайдеггеру, сущность техники - это раскрытие потаенного в современной культуре, конкретно — превращение природы и человека в Gestell ("постав"). С нашей точки зрения, сущность техники более сложна. Говоря о сущности, мы имеем в виду такие представления, которые позволяют осмыслить технические явления, объяснить парадоксы технического развития, ориентировать теоретическую деятельность, направленную на изучение формирования и функционирования техники, построить знания, необходимые для решения прикладных задач философии техники (например, таких, как социальная экспертиза технических проектов, прогнозирование в сфере технической деятельности, этические ограничения и рекомендации и т.п.). Опыт построения определений техники, а также преодоление философского натурализма в понимании техники подсказывают, что сущность техники нельзя задавать как объект, как прямое описание того, что такое техника. Имеет смысл делать другое: наметить категориальное пространство, в котором техника может быть осмыслена и описана. Каждая координата подобного пространства указывает на определенные подходы и методы описания техники (теорию деятельности, культурологию, историю и другие). "Техника", описанная в таком категориальном пространстве, - это не техника, о которой мы обычно говорим, а сущность техники или, с методологической точки зрения, взаимосвязь подходов и методов, которые можно применять при задании и анализе техники, имея в виду указанные выше ценностные установки относительно техники.